Like clouds they shape themselves and go.

-Здесь я только пыталась сказать что-то об этих фруктах. Ещё не говорю, но будто уже подошла к сути, остановилась на самом пороге. Ещё ничего не сказано, но ощущение такое, что вот-вот скажется, правда? Вы видите?

-Да, в самом деле. Вы презираете тех, кто принадлежит к высшим кругам, за их снобизм, за высокомерный тон, за напыщенные манеры, верно ведь? А что вы им противопоставляете? Мелкое тщеславие, любование собой, тем, что не позволяете себе неприличных мыслей, неприличных поступков, неприличного поведения. А вы знаете, что всё великое в истории искусства, всё прекрасное в жизни фактически либо оказывается тем, что вы считаете неприличным, либо рождено чувствами, с вашей точки зрения, совершенно неприличными? Страстью, любовью, ненавистью, истиной. Вам это известно?

"Я почувствовала, что наш нынешний век-век притворства и мистификаций. Как много люди говорят о ташизме, о кубизме, о том или другом "изме" и произносят длинные слова и фразы-огромные, вязкие сгустки слов и фраз. И всё для того лишь, чтобы замазать, скрыть простой факт-либо ты можешь писать картины, либо-нет."

"Суть предметов. Не сами предметы."

"Пишешь своим существом. Сначала учишься этому, дальше - как повезёт"

 Я "развесила" наброски и попросила его выбрать лучший. И конечно, он выбрал те, которые были больше всего похожи на эту злосчастную вазу с фруктами. Я попыталась ему объяснить. Расхвасталась по поводу одного из набросков (который больше всего понравился мне). Он меня разозлил: всё это ничего для него не значит, и он дал мне понять своим униженным "Поверю вам на слово", что на самом-то деле всё это его ничуть не интересует. А я для него-дитя малое. Подход - "чем бы дитя не тешилось."

-Не думаю, что из вас выйдет что-нибудь путное. Ни капли надежды. Вы слишком красивы. Ваша стезя-искусство любви, а не любовь к искусству.
 Я ответила, иду на пруд, топиться.

"Жизнь-это что-то вроде шутки, глупо принимать её всерьёз. Серьёзного отношения заслуживает лишь искусство, а всё остальное следует воспринимать иронически."

"Эти люди даже не всегда хорошие. У каждого из них могут быть свои слабости. Неразборчивость в связях. Запои. Они порой трусят. Любят деньги. Отсиживаются в башнях из слоновой кости. Но какая-то часть их души всегда вместе с нами.
 С Немногими."



"Горстка безликих спутников движется без видимой цели навстречу неким событиям."

"Такое жестокосердие к животным доказывало истинно христианские чувства человека XVIII столетия. Ибо кто, как не богопротивный петух, троекратным криком приветствовал отречение апостола Петра? А значит, что может быть благочестивее, чем вышибить дух из какого-нибудь петушиного отродья?"

-Кто же на свете не мечтает узнать развязку in comoedia vitae?
-Истинно так, сэр. - Актёр достаёт кружевной платочек и утирает нос. - Но таковы уж все люди моего ремесла. Все-то нам хочется, чтобы наши завтрашние выходы были расписаны заранее. Сама природа нашего искусства того требует. Иначе нам не высказать и половины своего умения.

-Если поэт говорит, что его посещают музы, обманывает ли он кого-нибудь?
-Посещение муз есть всем известное иносказание.
-Но считать ли его ложью?
-Нет.
-В этом смысле я вам не лгал. Я пустился в путь чтобы увидеть того, с кем страстно желаю свести знакомство, кого чту, как почитал бы невесту-или музу, будь я поэт. Того, с кем рядом я буду смотреться так же, как Дик рядом со мной, - нет, ещё ничтожнее. И от встречи с кем меня удерживали столь истово, как если бы на то была воля ревнивого опекуна. Ложь моя - ложь лишь по обличию, но не по сути."

"И я, конечно, ехал сюда, что-бы в глухой чащобе встретится с выучеником Аэндорской колдуньи (упомянутая в Библии волшебница, вызвавшая по просьбе царя Саула дух пророка Самуила). И променять свою бессмертную душу на тайны иного мира. Ладно ли скроена байка?"

"Нам бы показалось, что этот мир полон мелочных ограничений, участь каждого определена раз и навсегда-по сути, воля человека стеснена до последней крайности. Подневольной же судьбе человек того времени посчитал бы нынешнюю жизнь необычно стремительный, беспорядочной, богатой в смысле проявления свободы воли (богатой богатством Мидаса: впору не завидовать, а сокрушаться об отсутствии абсолютных ценностей и нечёткости сословных границ). И уж конечно, выходец из той эпохи заключил бы, что стремясь удовлетворить своё самолюбие и корысть, мы докатились до полного беззакония, если не сказать до безумия."

-Что лучи наиярчайших звёзд, дрожат?
Девушка снова смотрит в окно.
-Дрожат, сэр.
-Знаете ли отчего?
-Нет, сэр.
-Так я вам растолкую. Они дрожат от смеха. Фанни, они смеются над вами. От самого вашего рождения насмехаются. И так до вашего смертного часа. Что вы для них? Раскрашенная тень, не больше. Вы и весь ваш мир. Что им за дело, веруете вы во Христа или нет. Будь вы грешница или святая, потаскуха или герцогиня, мужчина ли женщина, молодица или старуха-им всё единою И недосуг им разбирать, рай вас ожидает или ад, блаженство суждено вам или муки, жалует вас фортуна или сокрушает. Вы куплены для моей забавы, но точно так же рождены на забаву им. Под их лучами вы ничто, как скот, глухой и немой вроде Дика и слепой, как сама судьба. Участь ваша нимало их не трогает, а на бедственное ваше состояние они взирают так же, как тот, кто наблюдает с высокого холма зи идущим в долине сражением, видя в нём всего лишь редкое зрелище. Вы для них ничто. Сказать ли, отчего они вас презирают?
 Девушка молчит.
-Оттого, что вы не отвечаете им тем же презрением.




"Джек Постник-соломенное чучело, одетое в лохмотья. В старой Англии в первый день поста было принято проносить его по всему селению, а затем выставлять на шесте в людном месте, где прохожие в течение всего поста швыряли в него камни, палки и грязь. В конце поста чучело торжественно сжигали или топили."

"Имя у неё диковенное-почти как у французского короля, возьми его нелёгкая."